|
Биография
поэта
Виктор Хара родился в семье
чилийского крестьянина. Позже его семья перебралась из деревни в
трущобы столицы Чили Сантьяго. Мать Виктора умерла, когда ему было
пятнадцать, а отец спился. Несмотря на нищету и трудную жизнь в семье,
Виктор получил среднее образование. Его мать, неграмотная индианка с
юга Чили, очень заботилась о том, чтобы ее дети получили настоящее
образование. Виктора отправили в католическую школу. Окончив ее, он
решил стать священником, но в конце концов отказался от этой мысли и
сделался актером. Несколько лет Виктор играл в театре пантомимы и
путешествовал по чилийским деревням, собирая народную музыку, а затем
поступил в театральную школу, чтобы стать профессиональным актером.
(Его будущая жена Джоан преподавала в этой школе танцы, но поженились
они гораздо позже, когда она развелась со своим первым мужем.) Здесь
Виктор проявил не только актерский, но и музыкальный талант и вошел в
кружок художников и интеллектуалов, центром которого был поэт Пабло
Неруда. Первый большой успех Виктору принесли сборник собранных им и
спетых народных песен, записанный вместе с “Cuncumen” — фолк-группой из
радикально настроенной молодежи,— а также пьеса “Parecido a la
Felicidad” (“Казавшееся счастьем”). Пьеса была настолько популярной,
что шла еще в семи странах Латинской Америки, в частности на Кубе, где
Виктор познакомился с Че Геварой. В 1961 году Виктор посетил вместе с
“Cuncumen” Советский Союз и европейские страны, входившие в
коммунистический блок. В письмах к жене он восхищался стойкостью, с
которой русские переносят свою нелегкую жизнь.
В 1960-е годы Виктор был руководителем Чилийского
государственного театра. Он работал главным образом над пьесами других
авторов, но в то же время искал способы выразить свою любовь к хранящим
традиции чилийским крестьянам и бедноте из трущоб, создавая яркие и
жизненные образы этих людей в своем творчестве. Это была возможность
отразить на сцене условия, в которых Виктор родился и вырос. Но тем
самым он затрагивал и политические проблемы, так как бедняки и индейцы
в пьесах других драматургов представали либо безликими, либо
отрицательными персонажами. Виктор, естественно, отвергал подобные
проявления дискриминации и вопреки всему старался хотя бы на сцене
восстановить в правах людей, чьими голосами говорили актеры его театра.
В это время на политической арене Чили произошел раскол на
левых и правых, на сторонников и противников социальных преобразований.
Целью “Народного единства” — союза коммунистов, социалистов и
прогрессивных христианских партий — было изменение условий жизни бедных
слоев чилийского общества, а способом достичь этого — создание
социалистической системы, в которой ключевую роль играло бы
государство. Правая Национальная партия, представлявшая правившую элиту
крупных землевладельцев, противостояла этому всеми способами, не
останавливаясь даже перед насилием по отношению к своим оппонентам.
Христианско-демократическая партия, поддерживаемая церковью и
“умеренными” чилийцами, попыталась урегулировать ситуацию, создавая
программы по постепенному установлению социальной справедливости.
Однако социальная программа ставленника христианских
демократов президента Фрея и его сторонников не была осуществлена, а
сам президент со своей командой не мог больше удовлетворять требования
и левых, и правых; напряжение нарастало. Виктор, как член компартии
Чили, не колеблясь встал на сторону левых — выбор, напрямую связанный с
его бедняцким происхождением. Тогда же начались и конфликты с левыми
радикалами, критиковавшими его за пацифизм и политическую
односторонность — заботу исключительно о положении бедных. Тем временем
его концерты в небольших музыкальных барах, получившие название
“penya”, сделали его одним из самых известных и популярных чилийских
певцов.
Постепенно Виктор перешел от интерпретаций народных песен к
сочинительству. Его собственные песни были очень политизированы. Когда
в 1969 году в городе Пуэрто-Монт полицейские, расправляясь по приказу
министра внутренних дел Переса Жуковича с мирной демонстрацией
бездомных и безработных фермеров, застрелили семерых из них и убили
ребенка, Виктор написал песню “Preguntas por Puerto Montt” (“Вопросы о
Пуэрто-Монте”), в которой решительно обвинил министра. Он выступил с
этой песней перед тысячами слушателей во время демонстрации протеста.
В том же году армейские офицеры, принадлежавшие к правому
политическому лагерю, попытались свергнуть христианско-демократическое
правительство и президента Фрея. Чилийские профсоюзы ответили на это
массовой забастовкой в поддержку правительства и демократии. Попытка
переворота провалилась, и в Чили стали готовиться к выборам президента.
Выборы состоялись в 1970 году и завершились победой Сальвадора Альенде,
кандидата от “Народного единства”. Песня Виктора “Venceremos” (“Мы
победим”) стала гимном президентской кампании Альенде. После его
избрания главнокомандующий чилийской армией Шнейдер произнес речь, в
которой пообещал, что армия будет уважать и защищать демократию. Через
два дня он был смертельно ранен одним из членов правой террористической
группировки и скончался в больнице.
Тем не менее Альенде приступил к исполнению своих
обязанностей; в стране произошла социальная революция, ускоренная тем,
что несколько месяцев спустя “Народное единство” выиграло местные
выборы. При полной общественной поддержке началась демократизация основ
государства: системы образования, института собственности и тому
подобного. Однако в парламенте успех перемен, запланированных “Народным
единством”, зависел от поддержки христианских демократов и Национальной
партии. Обе эти партии проголосовали за национализацию чилийских медных
рудников. Это решение привело к конфликту между Чили и Соединенными
Штатами, в поддержку которых выступили и другие страны
“капиталистического блока”. Альенде отказался вступить в
“социалистический блок” и убеждал чилийцев в том, что они сами могут
активизировать проведение реформ.
Виктор был в центре событий; он писал свои новые песни и всюду
их исполнял. Тем временем в политике возникла новая проблема: нападки
правых и левых экстремистов на демократическое правительство. Виктор
был потрясен тем, что левые террористы убили Переса Жуковича. Правый же
лагерь, в котором самой влиятельной партией была “Patria y Libertad”
(“Родина и Свобода”), организовывал уличные бои; Виктор сам несколько
раз подвергался нападениям, правда, безуспешным.
В 1973 году “Народное единство” победило на парламентских
выборах, набрав высокий как никогда процент голосов. Но, вместо того
чтобы праздновать победу, Альенде предупредил чилийцев об угрозе
фашистского переворота и гражданской войны, которая могла за ним
последовать. Виктор стал ведущим цикла телепередач под общим названием
“Я не хочу, чтобы моя страна была разделена” — о гражданской войне в
Испании и о нацистской Германии. Он сопоставил ситуацию в Веймарской и
Испанской республиках с ситуацией в Чили.
25 июня партия “Родина и Свобода” попыталась совершить военный
переворот, но его остановил главнокомандующий чилийской армией Пратс,
преградивший путь танковой колонне, которая двигалась по направлению к
президентскому дворцу. Руководители “Родины и Свободы” укрылись в
посольстве Эквадора и попросили политического убежища.
События нескольких последующих месяцев таковы: генерал Пратс
был вынужден подать в отставку; посредник в переговорах между чилийским
флотом и правительством был убит; 11 сентября 1973 года вооруженные
силы Чили во главе с генералом Пиночетом совершили переворот. Армейские
разведывательные отряды арестовывали всех, кто принадлежал к той или
иной партии “Народного единства” или в ком они подозревали своих
противников,— всех, кого смогли найти. Арестованных приводили на
стадионы.
Виктор Хара оказался на Estadio de Chile — самом большом
стадионе Сантьяго. После нескольких дней пыток он был казнен. Он
оставил жене маленькую записку со стихотворением “На стадионе”, которую
удалось тайно вынести. Официально Виктор Хара принадлежал к “без вести
пропавшим”, то есть к тысячам действительных и потенциальных
противников милитаристского режима, убийство которых осталось скрытым
от общественности. Виктора Хару опознали те, кто должен был похоронить
его в общей могиле. Об этом сообщили его жене, она забрала тело и
похоронила его как подобает.
После переворота музыка Хары была запрещена, а все записи уничтожены.
Репрессии зашли так далеко, что были запрещены даже традиционные
инструменты и народная музыка, чтобы вовсе была исключена возможность
играть музыку этого стиля. Жена Виктора Джоан была английской
подданной, и стараниями английской дипломатии ее вместе с детьми
эвакуировали. Джоан написала эту книгу и опубликовала ее в
Великобритании на английском языке. Музыка и песни Виктора Хары,
известные всей Латинской Америке, стали частью сопротивления чилийской
военной диктатуре и диктатурам в других латиноамериканских странах. Олег Ясинский http://scepsis.ru/library/id_846.html
| |